Репрессии (12)
Если еще несколько месяцев назад репрессии в Белоруссии касались тех, кто участвовал в публичных протестах и акциях гражданского неповиновения, то теперь силовики приходят домой к просто несогласным, а также к тем, кого заподозрили в нелояльности. И это — официально объявленная политика.
2430
Если еще несколько месяцев назад репрессии в Белоруссии касались тех, кто участвовал в публичных протестах и акциях гражданского неповиновения, то теперь силовики приходят домой к просто несогласным, а также к тем, кого заподозрили в нелояльности. И это — официально объявленная политика.
Если еще несколько месяцев назад репрессии в Белоруссии касались тех, кто участвовал в публичных протестах и акциях гражданского неповиновения, то теперь силовики приходят домой к просто несогласным, а также к тем, кого заподозрили в нелояльности. И это — официально объявленная политика.
Если еще несколько месяцев назад репрессии в Белоруссии касались тех, кто участвовал в публичных протестах и акциях гражданского неповиновения, то теперь силовики приходят домой к просто несогласным, а также к тем, кого заподозрили в нелояльности. И это — официально объявленная политика.
Если еще несколько месяцев назад репрессии в Белоруссии касались тех, кто участвовал в публичных протестах и акциях гражданского неповиновения, то теперь силовики приходят домой к просто несогласным, а также к тем, кого заподозрили в нелояльности. И это — официально объявленная политика.
Если еще несколько месяцев назад репрессии в Белоруссии касались тех, кто участвовал в публичных протестах и акциях гражданского неповиновения, то теперь силовики приходят домой к просто несогласным, а также к тем, кого заподозрили в нелояльности. И это — официально объявленная политика.
Если еще несколько месяцев назад репрессии в Белоруссии касались тех, кто участвовал в публичных протестах и акциях гражданского неповиновения, то теперь силовики приходят домой к просто несогласным, а также к тем, кого заподозрили в нелояльности. И это — официально объявленная политика.
Если еще несколько месяцев назад репрессии в Белоруссии касались тех, кто участвовал в публичных протестах и акциях гражданского неповиновения, то теперь силовики приходят домой к просто несогласным, а также к тем, кого заподозрили в нелояльности. И это — официально объявленная политика.
Если еще несколько месяцев назад репрессии в Белоруссии касались тех, кто участвовал в публичных протестах и акциях гражданского неповиновения, то теперь силовики приходят домой к просто несогласным, а также к тем, кого заподозрили в нелояльности. И это — официально объявленная политика.
С усилением политических репрессий в России (и Беларуси - ред.) активисты и оппозиционеры оказались перед выбором: уехать или остаться. Означает ли эмиграция конец их деятельности и есть ли у них шанс когда-либо вернуться и продолжить политическую карьеру?
С усилением политических репрессий в России (и Беларуси - ред.) активисты и оппозиционеры оказались перед выбором: уехать или остаться. Означает ли эмиграция конец их деятельности и есть ли у них шанс когда-либо вернуться и продолжить политическую карьеру?
С усилением политических репрессий в России (и Беларуси - ред.) активисты и оппозиционеры оказались перед выбором: уехать или остаться. Означает ли эмиграция конец их деятельности и есть ли у них шанс когда-либо вернуться и продолжить политическую карьеру?
С усилением политических репрессий в России (и Беларуси - ред.) активисты и оппозиционеры оказались перед выбором: уехать или остаться. Означает ли эмиграция конец их деятельности и есть ли у них шанс когда-либо вернуться и продолжить политическую карьеру?
С усилением политических репрессий в России (и Беларуси - ред.) активисты и оппозиционеры оказались перед выбором: уехать или остаться. Означает ли эмиграция конец их деятельности и есть ли у них шанс когда-либо вернуться и продолжить политическую карьеру?
С усилением политических репрессий в России (и Беларуси - ред.) активисты и оппозиционеры оказались перед выбором: уехать или остаться. Означает ли эмиграция конец их деятельности и есть ли у них шанс когда-либо вернуться и продолжить политическую карьеру?
С усилением политических репрессий в России (и Беларуси - ред.) активисты и оппозиционеры оказались перед выбором: уехать или остаться. Означает ли эмиграция конец их деятельности и есть ли у них шанс когда-либо вернуться и продолжить политическую карьеру?
С усилением политических репрессий в России (и Беларуси - ред.) активисты и оппозиционеры оказались перед выбором: уехать или остаться. Означает ли эмиграция конец их деятельности и есть ли у них шанс когда-либо вернуться и продолжить политическую карьеру?
С усилением политических репрессий в России (и Беларуси - ред.) активисты и оппозиционеры оказались перед выбором: уехать или остаться. Означает ли эмиграция конец их деятельности и есть ли у них шанс когда-либо вернуться и продолжить политическую карьеру?
22 мая 2025
Бокарев и Махмудов укрепляют своё влияние в Хакасии посредством бывших госслужащих и деловых контактов
17 февраля 2023
Крутые юристы добивают исками «Запсибгазпром»
21 ноября 2021
Свидетель утверждает, что бывший экономический советник президента Филиппин был «наркобароном»
