«Молодой, но зрелый»: кого имел в виду Путин, говоря о преемнике?

«Молодой, но зрелый»: кого имел в виду Путин, говоря о преемнике?

06 сентября 2016

Надежда Сорокина

Тексты Андрея Колесникова о Владимире Путине едва ли стоит безоговорочно рассматривать как исторический источник, но иногда бывает трудно удержаться — в конце концов, сказка ложь, да в ней намек. В 2005 году, рассказывая о поездке президента на похороны алтайского губернатора Михаила Евдокимова, Колесниковпривел удивительный диалог с Владимиром Путиным. Журналист спросил президента, определился ли он с преемником, и Путин, думая, что его спрашивают о новом губернаторе Алтайского края, начал рассуждать, что особых проблем нет, но надо будет еще посмотреть — есть как минимум две кандидатуры, выбрать будет из кого. И только когда прозвучало «край, конечно, непростой», Колесников догадался, о чем идет речь, и принялся настаивать, чтобы Путин ответил именно о своем преемнике. Но вместо ответа Путин сам стал спрашивать Колесникова, поддержал бы он преемника, если бы им оказался «во всех отношениях порядочный, честный, компетентный» человек, и когда Колесников спросил, имеет ли президент в виду кого-то конкретного, Путин ответил: «Вам понравится». 

Евдокимова хоронили в августе, а текст Колесникова появился в газете в конце декабря. Между этими датами — главная кадровая сенсация 2005 года, когда Владимир Путин назначил первыми вице-премьерами сразу двух своих потенциальных преемников — Дмитрия Медведева и Сергея Иванова. До конца 2007 года два новых медиагероя присутствовали в новостях федеральных телеканалов в тех же объемах, что и сам Владимир Путин — все выглядело так, как будто в России идет напряженная предвыборная кампания. Вероятно, это и были настоящие выборы, только избиратель был один — собственно Путин. О том, что победителем этой странной преемнической гонки оказался все-таки Медведев, страна узнала только через два года, когда уже никто не помнил о загадочном путинском «вам понравится», сказанном на старте.

Владимир Путин дает интервью агентству Bloomberg

Кажется, теперь все повторяется заново. Ответ Путина главному редактору Bloomberg на вопрос о будущем президенте России — «молодой, но зрелый человек», — звучит так, как будто Путин или определился с преемником, или делает вид, что определился. Византийская политическая традиция, принятая в путинском Кремле, располагает к тому, чтобы именно это высказывание считать стартом новой кампании борьбы за звание преемника между «молодыми, но зрелыми» людьми из окружения Путина. Византийство, помимо прочего, заключается в том, что даже если путинская фраза ничего не значит, в нее обязательно поверит кто-нибудь из «молодых, но зрелых», начнется тайная или явная борьба, и когда Путин вдруг назовет преемника, всем покажется, что именно его он и имел в виду осенью 2016-го, когда говорил о «молодом, но зрелом».

Первый, кто может поверить в то, что такой разговор ведется всерьез — Дмитрий Медведев. Человек, однажды уже побывавший преемником (как выяснилось в 2011 году — понарошку) и уже четыре года терпеливо занимающий премьерское место в явном расчете на какие-то дальнейшие перспективы. «Терпеливо» — наиболее подходящее Дмитрию Медведеву определение. Лишенный любых амбиций и, кажется, сознательно культивирующий такой не вполне серьезный имидж («Денег нет, но вы держитесь» и прочее), он остается непотопляемым, даже когда вокруг бушуют аппаратные бури, не имеющие аналогов во всем путинском шестнадцатилетии. Войны силовиков, отставки самых близких к Путину людей уровня Сергея Иванова, коррупционные скандалы — комфортно себя не чувствует никто. Медведев, наверное, тоже, но его положение, когда все смеются, но никто не трогает — такое положение можно считать идеальным. Да и «молодой и зрелый» по умолчанию именно он. Пятьдесят с небольшим — это, конечно, молодость по сравнению с Путиным, а такой зрелости (был президентом, а потом все вернул) нет вообще ни у кого.

Дмитрий Медведев

Но аппаратная диалектика учит, что излишняя уверенность в своей непотопляемости — лучшее средство пойти ко дну. Преемничество — категория очень эфемерная; в конце концов, речь может идти не о 2018-м, а о 2024 годе. Это нескоро, а вот выборы в Госдуму — через две недели, и Медведев на этих выборах возглавляет список «Единой России», и может так получиться, что после этих выборов Медведеву уже ни до чего не будет дела. В конце концов, когда-то и Сергей Иванов думал, что у него есть серьезные перспективы, и где он теперь? Свою политическую непотопляемость Дмитрий Медведев может израсходовать гораздо раньше, чем думает он сам, и тогда поиск «молодого, но зрелого» можно будет вести заново — тем более что круг «подозреваемых» не очень велик.

Самый молодой по возрасту и самый зрелый по должности в окружении Владимира Путина — новый глава его администрации Антон Вайно. Самый впечатляющий карьерный взлет этого года выглядит так странно, что после назначения Вайно все политологи писали, что с ним администрация может утратить свою прежнюю роль и станет техническим органом, своего рода канцелярией. Но в России не место красит человека, а наоборот, и молодой Вайно, даже еще ничем не прославившись, уже может считаться политическим тяжеловесом. В конце концов, это его служебная обязанность — подсовывать Владимиру Путину всевозможные бумаги. Кто сказал, что в этих бумагах однажды не обнаружится имя самого Вайно в качестве следующего президента? Аппарат в автократии — явление непобедимое, и верховный аппаратчик сейчас — именно Вайно, молодой, но зрелый.

В этом году Владимир Путин расширил наше представление о том, какой может быть кадровая политика Кремля. Охранники-губернаторы — новый политический вид в России. Если согласиться с тем, что именно эти люди — новый главный кадровый резерв Владимира Путина, то можно предположить, что кто-нибудь из них в конце концов станет тем человеком, на которого Путин укажет как на своего преемника. Пока впечатление самого любимого и самого близкого производит возглавляющий Тульскую область Алексей Дюмин — все это выглядит довольно дико, но и Дюмина надо иметь в виду.

Если говорить о карьерных политиках общепринятого образца, то среди «молодых, но зрелых» первым обнаруживается Андрей Воробьев — потомственный номенклатурщик, сделавший карьеру в «Единой России» и возглавляющий теперь стратегическую Московскую область. Рассуждения о кремлевских кланах обычно спекулятивны, но в случае Воробьева принадлежность к кланам — это определяющая его черта. Отец Воробьева работал с Сергеем Шойгу еще в структурах КПСС в Красноярском крае, много лет был заместителем Шойгу в МЧС. Да и подмосковное губернаторство Воробьев получил скорее из рук Шойгу, чем Путина: уходя в Министерство обороны, Сергей Шойгу, успевший несколько недель поруководить областью, преемника подбирал себе сам. Кроме того, о Воробьеве говорят как о человеке, близком к главе «Ростеха» Сергею Чемезову, а о могуществе Чемезова сейчас ходят легенды (Антона Вайно тоже называют человеком Чемезова — отец Вайно, как известно, отвечает за GR во входящем в структуру «Ростеха» «АвтоВАЗе»). Если голос Чемезова будет учитываться при выборе преемника, Воробьев вполне может оказаться кандидатурой, утраивающей всех.

Андрей Воробьев

Еще одно имя, без которого трудно обойтись, говоря о круге возможных преемников — Кирилл Шамалов, совладелец «Сибура», которого называют мужем Катерины Тихоновой, которую, в свою очередь, называют дочерью Владимира Путина. Идеальный преемник для авторитарного лидера — это его сын. Если сына нет, на эту роль может подойти зять. Отец Шамалова принадлежит к легендарному кооперативу «Озеро», старший брат — топ-менеджер Газпромбанка. Семья Шамаловых — воплощение путинской аристократии, и было бы странно, если бы Владимир Путин, выбирая себе преемника, обошел вниманием молодого миллиардера, связанного с ним если не семейными, то, по крайней мере, очень близкими дружескими узами.

Кирилл Шамалов

Здесь, наверное, нужен вывод о том, что сложившаяся в постсоветской России традиция престолонаследия когда-нибудь даст сбой, и совершенно не имеет значения, кого именно Владимир Путин выберет преемником — если система отживет свое, то преемник очень легко окажется могильщиком. По российским меркам такой вывод можно считать очень оптимистичным, и это как раз то, что не позволяет всерьез думать о крушении системы в момент передачи власти — поводов для оптимизма сейчас немного. Система устойчива, замкнута и настроена на самовоспроизводство: фигура первого лица в ней может иметь не настолько важное значение, какое мы привыкли приписывать Владимиру Путину.

Когда он наконец решит уступить власть кому-нибудь из «молодых, но зрелых», обязательно найдется достаточное количество людей, готовых видеть в этом долгожданные перемены и шанс на модернизацию, демократизацию и новую жизнь. Новый лидер даже может сделать свой шаг навстречу этим ожиданиям и провести кампанию депутинизации — например, вернуть Украине Крым. В этой суете и в этих надеждах пройдет еще лет 15-20, и когда общество обнаружит, что система осталась прежней, нынешние критики Путина уже приблизятся к пенсионному возрасту — если вообще доживут.

Так, в общем, и выглядит настоящая политическая стабильность — когда система не меняется в принципе, а надежды на перемены умирают долго и медленно. Неважно, какой будет фамилия преемника Путина — в любом случае это будет новый Путин, даже если он станет отрицать наследие rqiqrdirqiquqkmp старого.

rus2web.ru